«Как же ты могла ?!…»
Когда я была котенком, я развлекала тебя своими проказами и часто смешила. Ты называла меня «моя детка», и, несмотря на кое-какие испорченные мной вещи, я стала твоей лучшей подругой. Когда я вела себя «плохо», ты грозила мне указательным пальцем и говорила: « Как же ты могла?!», но уже через минуту ты всё прощала и снова нежно прижимала меня к себе.
Тебе нужно было много учиться, и для меня тебе всегда не хватало времени. Но я всё понимала, и играла со своими игрушками.
Я помню все те ночи, когда я лежала в твоей постели, тесно прижавшись к тебе, и жизнь казалась мне прекрасной. Утром мы вместе вставали и наслаждались солнышком на балконе. Ты всегда делилась со мной кусочком ветчины из своего завтрака, но «только чуть-чуть, кошкам это вредно!». И я спала до самого твоего возвращения домой.
Ты возвращалась домой всё позже и позже и проводила там больше времени, чем со мной, чтобы сделать «карьеру», и чтобы найти своего Друга. Я всегда терпеливо ждала, утешала тебя и вытирала лапами слезы у тебя со щек. Я была рада, кода ты наконец нашла «своего» Друга. Он не был любителем кошек, но я уважала твой выбор.
Я была счастлива, потому, что была счастлива ты! Потом у вас родились дети. Я восхищалась ими так же, как и вы. И мне тоже хотелось нянчиться с ними. Но ты и твой Друг опасались, что я могу навредить детям, оцарапать их… И мне запретили заходить в большую красивую комнату. И мне давно уже нельзя было спать в твоей постели…
Когда дети подросли, мы стали друзьями. Они трепали меня за уши, дергали за шерсть и за хвост, хватались за меня, когда делали свои первые шаги. Они исследовали мой нежный нос своими пальчиками. Но я терпеливо переносила всё это. Я всё любила в детях, особенно, когда они меня гладили, ведь ты теперь так редко это делала. И я не пожалела бы своей жизни, если бы пришлось защищать их.
Я забиралась к ним в постель, и они доверяли мне все свои беды и мечты, и мы вместе прислушивались к звуку твоего автомобиля, когда ты подъезжала к дому.
Раньше, когда тебя спрашивали, есть ли у тебя питомец, ты доставала из сумочки мою фотографию и рассказывала обо мне всякие истории. В последние годы ты только односложно отвечала «да» и меняла тему разговора. Раньше я была «твоей бархатной лапкой», а сейчас стала «просто кошкой».
Ты получила повышение, и нужно было переезжать в другой город. В новой квартире нельзя было содержать домашних животных, и ты приняла верное для «семьи» решение… Хотя раньше твоей семьей была я…
Мне нравилась поездка на машине, пока я не поняла, куда мы приехали. Там пахло собаками, кошками, дезинфекцией, страхом и безысходностью. Ты подписала бумаги, и попросила найти для меня хороших хозяев.
Служащие приюта переглянулись с сомнением. Они прекрасно осознавали, какие перспективы ждут пожилую кошку, даже и с «документами». Тебе пришлось силой отрывать пальцы твоей младшей дочери от моей шерсти, а она плакала и кричала: «Не отнимайте у меня мою любимую кошку!». А я беспокоилась о ней, и о том, какой урок ты преподала ей сейчас – о дружбе и верности, о любви, ответственности и уважении… На прощание ты погладила меня по голове, избегая смотреть мне в глаза, и отказалась забрать с собой стоявшую рядом раскрытую переноску.
Вскоре после твоего ухода одна из служащих сказала, что ты за много месяцев знала о предстоящем переезде, и у тебя было много времени, чтобы найти для меня «хорошее место». Покачав головой, они произнесли: «Как же ты могла?!»
Служащие приюта уделяли нам внимание, когда у них было время. Нас хорошо кормили, но у меня давно уже пропал аппетит.
Сначала, услышав чьи-то шаги, я подбегала к решетке в надежде, что это ты – что ты передумала – что это всё был лишь страшный сон… Но ты так и не пришла. Потом я надеялась, что это хоть кто-то, кто полюбит и спасет меня… Неужели я никому не нужна?!… А когда я поняла, что я не в силах конкурировать за внимание посетителей с милыми крошечными пушистенькими котятами, я свернулась в дальнем углу и больше не вставала…
Однажды я услышала шаги. Женщина взяла меня на руки и отнесла в комнату в дальнем конце коридора. Это была тихая уединенная комната. Милая женщина положила меня на стол, погладила и сказала, что позаботится обо мне. Моё сердце забилось в ожидании, но одновременно нахлынуло и чувство облегчения. Мои дни на исходе… Но сейчас я больше переживала за эту милую женщину. Это ведь очень тяжелый груз, и я, как всегда, прекрасно понимала это…
Когда она взяла мою переднюю лапку, по её щеке скатилась слеза. Я нежно потерлась головкой о её руку в знак своей любви, как я раньше это делала с тобой. Она аккуратно ввела иглу мне в вену. Когда я почувствовала укол и холодную жидкость, струящуюся по моему телу, я прилегла, и уже в полудреме заглянула в её добрые глаза и пробормотала: «Как же ты могла?!»
Возможно, она понимала кошачий язык, потому что сказала: «Прости, мне так жаль!…» Она обняла и стала сбивчиво объяснять, что это её работа – чтобы я попала в лучший мир, где не бросят, не обидят и не предадут, в мир любви и света, так непохожий на земной… И из последних сил я попыталась объяснить ей, лизнув её руку своим шершавым языком, что моё «Как же ты могла?!» было предназначено не ей… Это о тебе, моей любимой хозяйке, думала я. И я буду помнить и ждать тебя всегда.
Пусть же все будут так же преданны тебе, как я…
Автор: Jim Willis
Вольный перевод: Т. Шмидт
В завершение – несколько слов автора: «Если этот рассказ заставил вас плакать, значит, с вами произошло то же, что и со мной, когда я его писал. Поэтому я разрешаю использовать этот рассказ как можно шире, если это не преследует коммерческие цели. Объясняйте людям, что решение завести домашнее животное и сделать его членом семьи – может оказать влияние на всю вашу жизнь. Что нельзя так запросто отдать животное – но уж если без этого никак не обойтись, то никак не в приют, а в любящую семью, и с благодарностью проститься с ним. Что животные достойны нашей любви и уважения, возможно, больше, чем большинство людей…»